Эмоциональность

Общая педагогика.

Три вида человека

 В учении о человеке сегодня переходим еще к одному составу внешнего человека, это эмоциональность. Перед этим еще раз уточнимся в определениях человека. В .. практике принято выделять три вида человека это– внешний человек, душевный человек и внутренний человек. Вот возникает такой вопрос: что к чему относится. Значит, внешний человек – это рассудок, способности и эмоциональность. Душевный человек – это силы души и духа человеческого, а вот внутренний человек – это человек, который возгревается верою, в котором начинает быть жизнь духовная. Общение со Святым Духом. Где начинается действие благодати Божией и отношения человека со Святым Духом, там начинает развиваться в человеке внутренний человек.

Внешний человек. Эмоции

Сегодня, говоря о эмоциональности, мы будем говорить о внешнем человеке. Эмоциональность присуща человеку страстному. Но когда человек был сотворен, Господь во внешнего человека вложил не эмоциональность, а эмоции. Поэтому боготварному человеку свойственны эмоции. Эмоции, превращенные страстями, стали эмоциональностью. Правда в психологической практике принято под эмоциями называть любые состояния внешнего человека. Поэтому можно говорить об эмоциях гнева, эмоциях блудных, эмоциях обиды, уныния. Если мы под эмоциями все-таки воспринимаем богодарованное настроение человека, а под эмоциональностью уже – поврежденное страстью, грехом, тогда о гневе надо говорить как об эмоциональности. Эмоциональность гнева или эмоциональность блудная, эмоциональность обиды. С другой стороны, вроде удобнее говорить эмоция обиды, эмоция гнева. Но вот если под эмоцией полагать любое состояние и настроение человека, вернее любое состояние или настроение внешнего человека, то тогда слово «эмоция» приложимо ко всякому настроению, – и доброму и злому. В то же время, будучи боготварной, эмоция, как явление внешнего человека, имеет свое важное значение в жизни человеческой. Эмоции важны в отношении других составов внешнего человека. Например, рассудка или способности, так и в отношении душевного человека. В отношении сил души и духа. Эмоции по отношению к способности и рассудку их действие наполняют жизнью, придают живость, благодаря которой действия по способности и рассудку становятся субъективными личными. Есть люди, у которых эмоции не развиты или эмоциональность не развита, а рассудок очень силен. И тогда мы говорим «человек холодного рассудка», он делает все по рассудку, но он, как бы, неживой. Очень тяжело и опасно быть с таким человеком. Либо человек действует по способностям, но неэмоционален в них. Например, поет, но без эмоций. Что это будет за пение? Музыкальная способность трудится, он поет, но эмоция при этом не развита и не влагается. Пение становится пустым. Особенно, когда человек становится на клирос и начинает просто выпевать саму мелодию, не участвуя в ней эмоцией. В результате получается не только такое безмолитвенное а еще безэмоциональное или пустое пение. В то же время, когда мы говорим о молитвенном пении, то правила требуют совершать его неэмоционально, отлагать свои эмоции. В этом случае в мелодию влагается душевное человека, как минимум, т.е. силы души. Они и наполняют пение молитвою. Если душевный человек не развит, силы души не развиты в человеке и помрачены покровами сердца греховными, и плюс человек неэмоциональный сам по себе, т.е. его эмоциональность не развита, а он, тем не менее, поет, то что это будет за пение? Поэтому, там, где эмоции наполняют действие способности, способность совершается живо, она становится живой. Без эмоционального человек не испытывает внутренней потребности в предмете или не живет предметом полно. Он занят предметом, но не живет им. Эмоциональность действия по способностям и по рассудку совершает живыми, делает их жизненными, жизненноважными, жизнеценными или жизнедеятельными, жизнелюбивыми. (Эмоции пишем пока, учитывая, что там, где они повреждены страстями в нас. То это эмоциональность. Но значение для способности и рассудка то же самое. Другое дело, что эмоции боготварного человека наполняют жизнью доброю действия рассудка и способностей. А, эмоциональность наполняет жизнью злой. Жизнью страстной).

Эмоции и силы души

Теперь по отношению к силам души, к более глубокому составу человека. По отношению к силам души эмоции хранят действие сил души. Если силы души всегда в движении, всегда неповторимы, непредсказуемы в своих проявлениях и всегда новы. То эмоции могут быть более консервативными, нежели силы души и благодаря этому. Они сохраняют действие сил души в человеке, они как ограда для сил души, поддерживают их и хранят их, становятся внешнею мерою проявления сил души. Придают силам души степенность, размеренный характер, устойчивость. Когда мы видим воцерковление человека, то можно пронаблюдать. Как постепенно из пребывающего в эмоциональности, в новоначалии. Человек, воцерковляясь, становится все более эмоциональным. Из эмоциональности переходит в эмоционального человека. При этом эмоциональность облагораживается и появляются эмоции благородные. Это очень ярко видно на монашестве, потому что люди мира обычно все-таки редко достигают такой меры воцерковления, чтобы по проявлению эмоциональности было видна явная перемена. А в монашестве, там видно. Когда человек глубоко облагораживается в эмоциональности, то потихоньку эмоциональность смиряется, становится ровной, преобразуется, благородные эмоции. Человек становится ровным, спокойным, умиротворенным, степенным внутренне. Если вам доводилось встречаться с такими монахами, которые много лет подвизаются в монастыре. В которых все движения души имеют благородный характер. Чем они облагорожены? Они облагорожены эмоциями, благородными, как легкое движение крыльев, как легкое дыхание воздуха, которым окружается всякое движение души или всякое движение чувства монаха. Смеха нет, есть улыбка. Такой радости встречи нет, есть расположение. Такого гнева, возмущения нет, есть легкая скорбь. Вот такое облагораживание всех движений души, в эмоциях совершается. Это значит, что страстная эмоциональность восстанавливается вновь в благородные эмоции. И эмоции начинают хранить все движения сил души, приобретают облагороженный характер.

Связь с телом

Одновременно мы видим, что эмоции прямо связаны с телом. Эмоциями хранятся телесные движения. Характер телесных движений становится храним эмоциями. Таким образом, внешний человек непосредственно связан с телом или формирует и управляет тело. У человека эмоционального, живущего страстной эмоциональностью, эмоциональность очень подвижна, экспрессивна и вся в телесном выражении происходит. Отсюда любые движения души мы выражаем в телесных движениях. Эмоциональность стремится выразиться в теле. В то время как благородные эмоции, они умеряют, наоборот, тело, утишают его и выражаются в движениях телесных, как легкое дыхание, становятся почти неприметными. Отсюда жестикуляция свойственна эмоциональности. Всякое слово мы непроизвольно выражаем в жесте, и руки у нас все время подвижны. Если посмотрите на монаха, такого глубокого монаха, то его руки всегда покойны. У старцев руки вообще практически не движутся. Если он сидит, то руки на коленях спокойно лежат, если он стоит, то руки просто пребывают вдоль тела. Если мы попробуем в такое состояние себя привести, то чувствуем насилие над собою, нам все время хочется высвободится из этих тисков, сорвать руки с колена и начать ими активно жестикулировать, подтверждая, что я что-то тебе полезное говорю, – «Я тебе полезное говорю, что ты никак меня не слышишь?!». И освободиться от этого движения человеку практически невозможно. Или если я начинаю угрожать, то я тебе задами и по-другому никак грозить не могу, кроме как показывая кулак, либо палец, или еще как-то взмахивая руками. А большая эмоциональность так вообще вздрагивает всем телом, человек вскакивает на ноги, он не может стоять, он начинает дрожать всем телом от ярости. Мы видим, что эмоциональность – вся в теле. А что происходит с лицом, это передать нельзя. Эмоциональность вся выражается в жестах в мимике лица. Более того, она стремится выразиться. В этом падший человек весь выказан, что Божий человек весь устремлен внутрь, к Богу, к своим добродетелям, к образу Божьему в себе. А падший человек, он весь устремлен к телу и обслуживает тело. Дерзость становится основанием такой страстной эмоциональности.

Отношение эмоциональности. Обида и ярость

И тогда вот еще какие отношения у эмоциональности с духом. В отношении к духу эмоциональность стремится стать центром жизни человека, а значит, центром духа или центром проявления духа. Это у падшего человека. В результате личное чувство жизни перемещается в эмоциональность, и человек живет ею. Один обиделся и теперь живет обидою настолько, что будто в нем больше никаких других движений жизни нет. В нем одна обида только теперь, вся его жизнь – обида. Весь он, – и духом, и душою, – сочетался с обидою, а обида царствует в эмоциональности, как состояние эмоциональности. Он весь переместился в эмоциональность, и больше, не существует ничего другого. Другой, пришедший в состояние ярости, совершенно перестает быть чувствующем себя в другом. Все движения духа, например, совесть, как первое проявление духа, в ярости полностью затмевается, как будто ее нет. Нет никакого регулятора внутреннего. Человек, пришедший в ярость, живет только ею. Это сплошная агония и движение ярости, больше ничего. Недаром люди малодушные и трусливые, но очень большие по телу. Встретившись с маленьким, но в ярость впадшим человеком, приходят в страх. Боятся этого «звереныша», который вдруг пришел в ярость. Потому что тот становится сплошной яростью, сплошной ком ярости, больше ничего. Когда я шел по Москве, по улице, и вдруг одна продавец, разругавшись с покупателем, вслед ему бросила: «Сволочи кусок». Меня это слово поразило. Вот покупатель в эмоциональности своей настолько вошел в эмоциональность сволочности, что от него больше ничего не осталось, только один кусок сволочи. И больше ничего нет, ни совести, ни достоинства – ничего. Поэтому продавец так точно его вдруг обозвала. И тут – «ярости комок», «обидчивости кисель». Вот это эмоциональность, она у падшего человека забирает человека всего в себя самое. Становится единственно действующим началом в человеке. Хотя, в действительности, в ней проявляется как раз схваченный дух человека и душа, поврежденная греховными покровами.

Гордость

 Единственное только, что нам делать с человеком гордым, гордого духа? Оказывается, человек гордого духа в эмоциональности переживает устойчивое чувство самодостаточности, самодовольства. И тогда он становится весь одно самодовольство, одна самодостаточность, или одно довольство собою. Т.е. то же самое происходит и с гордостью так же. Гордый дух проявляется в эмоциональности как стойкое состояние человека, и себя человек чувствует, опять в эмоциональности, только вполне довольным собою.

Отношение свойства духа к эмоциональность. Артистизм

Теперь посмотрим свойства духа. Сила духа. Как она относится к эмоциональности? Мы знаем, что люди, сильные духом, могут управлять своей эмоциональностью. Фактически всякий человек так или иначе по отношению к своей эмоциональности управляет ею. Мы обиделись, а можем не показать вида, не только в мимике, но и в настроении своем, и в тоне. Человек может скрывать свою эмоциональность. Мало того, он может играть эмоциональность, не свойственную сейчас его жизненному бытию, т.е. артистизм. Через подражательную способность в эмоциональности человек может разыгрывать любую эмоциональность. Будучи человеком лукавым, играть человека благородного, будучи человеком мирным, на сцене разыграть человека прогневавшегося. Допустим в своих обычных отношениях, обращениях, с ребенком, оставаясь вполне спокойным по силам души, тем не менее, разыграть свое недовольство, возмущение на ребенка. Хотя при этом внутренний, душевный человек, в нас будет оставаться спокойным. А эмоциональностью мы можем разыграть, на него то что обиделись, в другом случае раздразились, в третьем случае прогневались. Оказывается, с одной стороны, эмоциональность стремится к тому, чтобы сделаться центром жизни человека, а, с другой стороны, дыханием силою духа она управляема может быть, вплоть до того, что есть люди сильные духом. Которые вообще держат себя во власти своего духа свою эмоциональность. Увидим, что таковою силою духа дух наполняется по мере гордости. Чем больше в человеке гордого духа, тем более он способен держать себя в своих руках. Хотя это необязательно именно по гордому духу. Дух, просто обретающийся в силе у нравственного человека, то же владеет эмоциональностью. Гордый силою гордости силен. Его личный дух схвачен духом гордости, и поэтому сила его – из силы гордости. Но может быть сам дух в силе развит, и тогда человек, будучи великодушным, совестливым, добрым, силою духа своего удерживает свою эмоциональность. Удерживать приходится страстную эмоциональность. Благородные эмоции надо ли удерживать? Наоборот, благородные эмоции сами хранят дыхание духа и сил души. Данные от Бога, благородные эмоции имеют хранительную способность, они хранят проявления сил души и духа. А страстная эмоциональность выпирает за пределы сил души и духа и задает собственную жизнь и становится в результате сама центром жизни. Поэтому такую страстную эмоциональность, если она еще не вышла за границы сил души и духа, а еще начала буйствовать, то ее надо удерживать. И тогда может быть введен в действие дух человеческий, либо подвигаемый, исполняемый гордостью. Либо, если человек нравственный, совестливый, добродушный, то он силою духа своего такую страстную эмоциональность будет удерживать. Почему нравственному человеку свойственна нравственная эмоциональность? Потому что нравственный человек не свободен от страсти. Это человек поврежденный. Высвобождающийся из страстей человек есть человек Божий. Помните, мы в самом начале говорили, что по состоянию духа есть три вида человека: один человек Божий; второй, постепенно высвобождающийся из уз духа, человек нравственный и третий, который впавший полностью в узы духа, человек страстный. Значит, полностью схваченный греховными узами духа есть человек страстный, высвобождающийся из них и обретшийся, живущий по силам души и духа, есть человек нравственный, а исполненный благодатною жизнью и восстановленный в своих Божьих дарованиях духа, есть человек Божий.

Смирение

 Нравственный человек, он может удерживать свою эмоциональность силою духа. … Он вдруг вообще в ничто превращается, был человек, вроде бы, весь из себя, и знающий и умеющий, сильный. А тут он может превратиться вообще в ничто. Это ничто, если оно добровольно совершается, то это-то и есть по смирению. Смирение – следующая степень после смиренномудрия. Смиренномудрие – это умение уклоняться от зла. А смирение – это умение пребывать в нищете, в собственной нищете перед Богом. И это приводит в итоге к нищете духа, когда человек перед Богом слышит себя совершенно нищим, и такой человек становится естественным достоянием Божиим. Господь тогда утучняет его, если человек пришел в нищету духа. Там, где гордого человека благодать внешними обстоятельствами смирила, или по молитвам многих, многие вымаливали этого человека и у него отпал дух гордости, то человек превращается в ничто, в видимое ничто. И он должен оправиться из этого и постепенно начать обретаться в духе Божьем и в своих устремлениях к Господу. А это подобное состояние может обретаться добровольно, когда сам человек добровольно, смиряясь Богу, приходит в эту нищету духа.

Мера человеческого духа

В реальную меру своего духа по отношению к Богу. Что такое мера нашего человеческого духа по сравнению с бесконечным Богом? Можно ли это представить? Вы размеры Солнца по сравнению с Землею знаете? Вот если на рисунке изобразить, нарисуем если шар диаметром восемь сантиметров (пропорции точно известны, размеры Солнца, размеры Земли), и если пропорционально их изобразить, то примерно диаметр восемь сантиметров круг и рядом с ним нарисуйте круг полтора сантиметра, вот получится соотношение Земли с Солнцем. Вон какая большая Земля, а по сравнению с Солнцем, оказывается, какая маленькая. А во Вселенной, оказывается, существуют такие звезды … по отношению к которым наше Солнце такое же, как Земля по отношению к нему. Тогда, что такое наша Земля по отношению к этому большому Солнцу? А теперь поставьте рядом с этим большим Солнцем человека, какой его размер тогда? И в микроскоп и то не увидишь. А теперь вместо этого Солнца поставьте бесконечного Бога. И что тогда мера духа человеческого по сравнению с бесконечным Духом Бога? Значит, вообще, даже в электронный микроскоп, мы не увидим человека. Но мы себя так ощущаем перед Богом? кто себя так ощущает? От гордости если так начнешь ощущать, придешь в уныние, а от смирения, когда начнешь так ощущать, то придешь в нищету духа. Поэтому смирением обретается нищета духа. Реальная мера своего духа по сравнению с Богом. И чем меньше в тебе гордости, тем более реальным становится чувство меры. А чем больше, гордости тем больше ты полагаешь, что ты есть нечто ну хотя бы, трехмиллиметровый по сравнению с этим большим Солнцем. А некоторые и этим не удовольствуются, они полагают, что они трехмиллиметровые по сравнению с нашим Солнцем. А кто-то полагает себя не Землею, а Юпитером по сравнению с нашим Солнцем. Юпитер – самая большая планета. А некоторые вообще заявляют: «А я и есть по размеру само Солнце». Такой дух, который по размеру само Солнце, конечно, старается властвовать над эмоциональностью. И сила такого духа, схваченная еще духом гордости. Тогда вообще держит эмоциональность полностью в тисках. Человек становится вообще безэмоциональным. Гордые становятся рассудочными и холодными. Поэтому холодный рассудок свойственнен людям безэмоциональным, а безэмоциональность происходит у них по причине гордого и сильного духа. Такие люди, это фактически почти слуги дьявола. Они обычно все неверующие. Или в другом случае, бывают и верующие люди но с таким гордым духом совершенно нецерковные. Они очень умные, они могут быть даже богословами, причем выдающимися богословами, но совершенно нецерковными. Они ни покаяния, не знают ни молитвенного чувства. Хотя они молятся, каждый вечер по 5 минут отдают дань молитве. Раз в месяц приходят исправно, постоят на службе всю службу, причем это им ничего не стоит, постоять на службе, они не маются, не изнывают, просто считают, что должно отдать дань службе и приходят, отдают эту дань. Силы духа гордого хватает, чтобы удерживать эмоциональность вообще в полном неколебании, не пикает в них вообще никак. Выходят на аудиторию, блестяще проводят лекцию по богословию. Являются преподавателями каких-нибудь высших учебных заведений церковных. Вот такие есть церковные люди. Это гордый дух, позванный Богом, поэтому верующий, но сам по себе оставшийся в таком состоянии. Таковыми людьми к приходу Христа на Землю сделались многие книжники. Те самые, которые были, как раз, учителями богословия, они сделались такими людьми. Есть такие люди и сейчас, к великому нашему прискорбию, в немалой степени и разной степени проявления. Пребывающие в Церкви в разных должностях, начиная от священнических и кончая преподавательских, в том числе имеющие звание доктора богословия. Господь всякого призывает. Призывающая благодать Божия касается всякого. Одни откликаются, другие – нет. Недаром ведь Слово Божие возвещено во всем мире. По радио звучит, по ТВ звучит, Библия библейским общество которую приготавливает, в последние времена растиражирована самым большим тиражом. Нет книги более тиражированной, чем Библия. И бесплатно раздается. Сегодня фактически Слово Божие, а это ведь и есть действие Промысла Божьего, действие благодати Божией во внешнем Промысле, и значит Слово Божье дано всем. Итак, мы с вами говорили об отношении эмоциональности с духом. Там, где дух обращается к Богу и начинает слышать меру свою пред Богом, там человек обретает нищету духа. Совершается это смирением перед Богом. А т.к. воля Божья проявляется в семи своих проявлениях, одно из них – это Промысел Божий.

Промысел Божий. Очищение страстей

Значит, все обстоятельства лежат в Промысле Божьем. Поэтому смирение поставляет человека перед Богом, поставляет одновременно перед всеми событиями жизни. В этом случае человек сильный духом этою силою духа и поставляет себя Богу. И это поставление себя Богу и есть смирение. Но тогда само по себе такое поставление себя Богу есть уклонение от страстей, уклонение от зла. И тогда что происходит в эмоциональности? Он в эмоциональности очищается от страстной части и обретается в эмоции. Он очищается в богодарованную эмоцию и поэтому становится тем монахом, .. которого мы сегодня воспомянули. С благородными чувствами, с благородными эмоциями, которые хранят его состояние духа. Эмоции начинают хранить дух в смирении, нищете. А т.к. эмоция прямо связана с телом, то и тело обретает облик благодатного человека. Как внешне человек становится благообразным, так и мимика лица, и лицо начинает осеняться богоподобием. Лицо, освящаемое богоподобием, начинает быть ликом. Лик является в человеке, богоподобный лик. Монашество особо являет вот такое преображение человека, восстановление в нем божественного образа. Сильный духом человек верою склоняется к Богу, смиряется Богу, тем самым уклоняется от страстей и в эмоциональности своей преобразуется в благородные эмоции. Благородными эмоциями храним в духе смирения, и тело приводится при этом в смиренномудрый вид или в смиренный вид. Лицо осеневается в лик.

Страстная эмоциональность

И, наоборот, у человека падшего сила духа склоняется в сторону страсти, той или другой, и предается ей, мы говорим, с силою. Силою чего? – Духа. Гордый человек, да плюс еще сильный духом, или сильный духом человек, склоняясь в гордость, впадает в эмоцию самодостаточности, и через нее становится неподвижным во всех остальных проявлениях эмоций, равнодушным, холодным, черствым. Но при этом, столкнувшись с каким-либо сопротивлением и впадая в ярость по гордости своей, может стать стихией гнева, всеразрушающей, всесметающей на своем пути. Но т.к. эмоциональность страстная воцаряется и проявляется вся в теле, то и тело получает эту мощь энергии силы духа, исполненного гордостью, умноженного эмоциональностью. Сила духа, исполненная гордостью, умноженная эмоциональностью, движет телом. И тело порой становится таким жестким, черствым, как и сам дух. В результате человек одним ударом ладони может разбить кирпич пополам, ударом кулака пробить стену кирпичную, при этом на руке никаких следов не останется. Тело, схваченное духом гордости, оказывается таким жестким, как бы металлом. Наше тело попробуйте сейчас с размаху ударить о стену, чтобы ее пробить, да тут же у нас все в кровь превратится. Силу мы дали, но тело осталось все-равно мягким. А там такая сила духа у гордости бывает, что она совершенно берет в свой оборот тело, так что тело становится жестким. ..Здесь дух гордости, будучи сам по себе черствым, холодным и жестким, и тело таковым совершает. Теперь, если мы возьмем Илью Муромца, который богатырские свои свойства проявлял когда был мирянином, а потом-то он стал монахом и уже ничего этого не проявлял. Что там происходит? Там сила духа приводит в движение силы души и, хранимая эмоциями, подвигает тело. И тогда тело, исполненное этою силою, совершает подвиги превыше физических возможностей. По физическим законом тело не могло совершить того, что совершает человек Божий, а, подвигаемый силою духа, он совершает. И тогда в этом случае тело находится в служении духу. Если у человека падшего эмоциональность вся проявляется через тело и, воцарившись в теле, становится сама как бы телом. А у человека Божьего тело служит духу, и потому совершает все движения духа… Они шли от себя, но с Богом, потому что если ты лично не идешь, то ничего не будет. И духом ты должен сам лично пойти, от себя пойти, но идешь с Богом. Одно дело, если ты идешь с Богом, а другое дело – идешь только от себя. Гордый идет только от себя. А человек Божий сам идет, от себя идет, но с Богом. И тогда Господь хранит его. Например, Суворов, все удивляются Суворову, он был всегда в самом центре пекла боя, более того, там, где отступать начинали. Он вырывался вперед и одним только гласом своим, впереди звучащим, они бегущие слышали глас Суворова впереди, прямо в самой … вражьей, и разворачивались, и шли за ним. Тем не менее у него не одного серьезного ранения. Был ранен, но серьезных ранений он не пережил и умер своей смертью. И практически за свою жизнь ни одного поражения не пережил, всегда войска с ним были в победе. Например, хотя при взятии, Измаила там силы вражьи превышали в десять раз, а еще при какой-то битве в четыре раза превышали. А переход Альп, Суворову было семьдесят лет, когда он был вызван из гонений, был период, когда он был в немилости царской, был услан на покой, но потом был вызван, вот в этом последнем боевом служении Отчизне. Он совершил этот совершенно потрясающий переход через Альпы. Так он впереди всех, первый, бросался в эту пропасть, спускался по этим снежным кручам – и ничего! Там много разбилось, погибло. Получается, что Суворов по-человечески он оставался тем же человеком, более того, он был самым хилым маленьким, худеньким. Любой другой солдат мог его в охапку взять. А когда двое солдат велели Суворову ехать только на коне, а не ходить пешком, они просто взяли его с обеих сторон, посадили его на коня, и потом одной рукой держали его, он там трепыхался в седле: «Отпустите меня, отпустите меня», они его не пускали. Им ничего не стоило там удерживать. На самом деле он был такой человек, по-физически слабее многих солдат, но силою духа он был так силен, что армию всю поднимал за собою. Более того, поднимал их в такой порыв духа, что они становились сильные, как и он, поэтому побеждали. Если он это делал чисто по-человечески, в этом случае не было бы такого количества побед. Но он был еще весь в помощи Божией, он так нуждался в помощи Божией, и он так был весь обращен духом своим к Богу, что все свои действия, дела совершал только с помощью Божьей. И это всегда слышал. Как Господь ему помогал? Известно, что Ангелы сопутствовали ему всегда, и пули потому его не брали, что защитою ему всегда были крылья Ангельские, он был всегда огражден Ангельскими крыльями, и пули уклонялись от него. Потому он и от сабель был весь защищен. Помимо чисто каких-то, хотя на нем защитных доспехов особенно не было он никогда их не носил, вот что такое помощь Божья.

 Теперь мы с вами вернемся опять к эмоциональности. Мы говорим о том, что эмоции, обретаемые в человеке по мере его воцерковления. Они начинают быть хранителями силы духа. У смиренного человека – хранителями нищеты духа. Нищета духа в эмоциях, как в колыбели, хранима, и через это становится устойчивым настроением человека. Вот таково значение эмоций.

К сожалению сейчас, мы с вами этого не имеем, но к этому обращены призывающей благодатью Божией. То же, что сейчас нам присуще, есть страстная эмоциональность. Тогда, что же такое эмоциональность? Эмоциональность есть место воцарения страстей. Она становится местом закрепления страстей через печати или эмоциональные запечатления (эмоциональная память). Наконец, место проявления мистических сил. Эмоциональность может быть от страстей, от печатей и от мистических сил.

Эмоциональность от страстей

Эмоциональность от страстей – это свободно действующие страсти в человеке, в эмоциональности, страсти внутренние уклонения человека от Бога. А там, где эмоциональность от печатей начинает быть и от запечатлений, это извне получаемый печати и запечатления. Страсти изнутри руководят эмоциональностью, а печати и запечатления получаются извне, но от людей. Мистическая эмоциональность то же происходит извне, но от беса. Если мы сейчас посмотрим эмоциональность страстную, от страстей совершаемую, то т.к. эмоциональность вступает в отношения с рассудком, и если эти отношения нарушаются, то начинаются различные душевные болезни. При расстройстве отношений эмоциональности с телом начинаются расстройства телесные. Всякое возрастающее воцарение страстей в эмоциональности постепенно приводит к расстройству отношений с рассудком, затем к расстройству отношений с телом и, в результате, развиваются неврозы. Если человек упрямится, то – легкие, ропот, раздражимость, недовольство – это желудок, гнев – это сердце, потом если человек язвителен, то это желчный пузырь, печень, ироничный, язвительный человек становится человеком желчным, если человек непрощающий, то там с почками начинает быть. В плане неврозов психиатрия выделяет три основные формы невроза: неврастению, невроз навязчивых состояний и истерию. Что такое неврастения, – это самодовлеющее и неуправляемое проявление самоугодия в эмоциональности. Невроз навязчивых состояний – это действие эговлечений через самодовлеющее и самовозбуждающее проявление эмоциональной памяти или памяти рассудочной, навязчивое состояние. Когда память начинает самодовлеть и самовозбуждаться, либо рассудочная память, либо эмоциональная память самодовлеет и самовозбуждается в эмоциональности, тогда начинается невроз в теле навязчивых состояний. Одному человеку кажется, что по нему все время ползают клопы. Другому человеку все время кажется, что у него все время болит в ноге. Третьему человеку все время кажется, что его преследуют, разные навязчивые состояния. А вот истерия – это буйство одного, двух, трех или более эговлечений, неуправляемые рассудком. Вот портрет неврастеника. Если в нем самоугодие неуправляемо проявляется… это человек вспыльчивый, раздражительный, быстро заводящийся, как говорится, с полуоборота, у которого явно сдают нервы, гиперстеническая форма неврастении. И, напротив, вялый, плаксивый, ощущающий утомление … всех своих жизненных сил, гипостеническая форма неврастении. Но вот что интересно. Повышенная раздражительность и вспыльчивость неврастеника направлены не на себя лично, а только на окружающих. Неврастеник все время бушует на окружающих. Такого человека все и вся раздражает. Нередко он становится капризен, легко впадает в гнев, даже ярость, но почти никогда не поднимается до духовной высоты постижения собственных несовершенств и ошибок, своих грехов. Навязчивые состояния, т.е. помимо воли и желания человека, могут быть как определенный мысли, воспоминания, представления, сомнения, так и действия, равно эмоциональный настроения и состояния.

Страхи

К неврозам навязчивых состояний относятся обычно и навязчивые страхи. Если человек испытывает безотчетный страх неведомо отчего, то говорят о синдроме страха. Например, если боится, темноты, высоты, острых предметов, замкнутых пространств, тогда определяют подобные навязчивые состояния, как фобии, уточняя в названии вид или направленность страха. Например, канцерофобия, при боязни заболеть раком, клаустрофобия, при боязни замкнутых пространств, гипсофобия, при страхе высоты, мизофобия, при страхе загрязнения, пантофобия, при боязни всего окружающего. Фобия, по сути, это конкретные страхи или болезненные опасения каких-то отдельных предметов, явлений или ситуаций, а не безотчетный страх вообще. Иногда страхи появляются только при соответствующей ситуации. Например, страх высоты – только при подъеме на высоту, страх мышей – при реальной встречей с мышью. Например, Петр I панически боялся тараканов. Но нередко человек при одной лишь мысли о чем-либо впадает в страх. Страх присущ природе падшего человека и глубоко биологичен, ибо человек несет в себе животное начало.

Истерики

 А вот теперь третье. Истерические личности эмоционально неустойчивы, им свойственна бурная, яркая смена настроения, речь у этих людей очень образная, характерны частые привлечения реальных фактов, мимика выразительна, порою театральна, в поведении сквозят позерство, самолюбование. Истерик жаждет внимания к своей персоне и тяжко переживает его отсутствие. Стоит заметить, что для истерических личностей характерна внушаемость. При истерии имеет место механизм бегства в болезнь. У истеричных людей в периоды наибольших жизненных осложнений, в моменты принятия ответственных решений возникают своеобразные реакции, выражающиеся в судорожных припадках, параличах, болевых ощущениях. В прошлом у истериков наблюдалась так называемая истерическая дуга. В настоящее время многие психиатры указывают на то, что истерические реакции теперь редко выражаются брутальными. Явными и грубыми, проявлениями. Они все чаще обнаруживаются в более утонченном и дифференцированном виде. Истерик хочет своего, а оно ему не дается. И он впадает вот в такие состояния.